За того парня

Великая Победа — достижение реальных людей, а не абстрактных масс. Современники должны это осознавать

Володе Атаманчику не было и 20, когда он ушел в партизаны — пускать под откос вражеские эшелоны, воевать с оккупантами и брать трофейное оружие. Позже прямо из лесу — на фронт. С такими же бесстрашием и отвагой, но уже в качестве артиллериста продолжил гнать врага с родной земли. Подвиги и ранения, а вместе с ними и боевые награды шли друг за другом… Но Володе не повезло: погиб на территории Восточной Пруссии зимой 1945-го. На огромной братской могиле в современной Польше нет его имени. Впрочем, не увековечена память о нем и в родной деревне на Жлобинщине. Есть ли шанс это исправить?

1944 год. Партизаны Минского соединения проходят по освобожденной столице.
Фото Владимира Лупейко,БЕЛТА

Не знали, где находится могила

Долгие годы единственным, что знали о погибших фронтовиках их семьи, были сухие строчки похоронок. «Убит», дата, место. Оттого многие даже не догадывались о том, что наши родные — братья, отцы, деды и прадеды — были настоящими героями. Да, в глубине души мы это понимали, но доказательств на руках, как говорится, не было. И лишь в последние годы, когда военные архивы с документами миллионов защитников Отечества начали выкладывать в открытый доступ в интернете, правда о героическом прошлом нашего народа стала раскрываться в мельчайших деталях. 

— Я твердо убежден, что воспитывать подрастающую молодежь нужно на таких примерах, каким был наш Володя, — начинает рассказ о своем двоюродном дедушке оршанец Владимир Говор. — Но для этого нужно о таких примерах помнить. 

Владимир Александрович Атаманчик родился в 1924 году в деревне Антоновке Стрешинского (ныне Жлобинского) района Гомельской области. Он был младшим в семье: у родителей уже были три дочери и сын. 

— Когда началась война, старший Филипп уже находился на службе (в армии с 1935 года, командовал артиллерийской батареей). А младшему Володе не было еще и 18, но он, разумеется, отсиживаться не собирался. Ушел в партизаны, как только это стало возможным, — делится внучатый племянник. — Оттуда же, из партизанского отряда, Володя весной 1944-го ушел на фронт: Филипп забрал его к себе в артиллеристы. Но если старший брат был в том же году ранен, комиссован и вернулся домой, то младший пошел воевать дальше. 

А зимой 1945-го в Антоновку пришла похоронка… 

— Еще было письмо Володиного сослуживца, которое он написал сразу после боя. Я его не видел, но строчки из него часто пересказывали в нашей семье: «Ваш сын погиб смертью героя, был ранен в живот, умирал у меня на руках». Чуть позже, в 1947 году, матери Володи передали медаль «Партизану Отечественной войны» и свидетельство к ней. Вот, пожалуй, и вся информация, которой мы располагали, — говорит Владимир Леонидович. — Даже не знали, где находится его могила. Место в похоронке ведь было не указано, только регион — Восточная Пруссия. 

Быть достойными наследниками

Несколько лет назад Владимир Говор решил поискать информацию про своего деда в интернете. То, что удалось найти в открытых архивах, в том числе на портале «Партизаны Беларуси», наполнением и разработкой которого занимается издательский дом «Беларусь сегодня», поразило.

— Каким он парнем был! Читаешь наградные листы, и слезы наворачиваются от мыслей про мужество и храбрость 20-летнего мальчишки, — отмечает собеседник.

Комиссар партизанского отряда «Смерть фашизму» писал о подвигах Володи коротко, но емко: «Пущен вражеский эшелон на железной дороге Жлобин — Бобруйск в июне 1943 года, уничтожен паровоз, 12 вагонов со снаряжением и боеприпасами. Доставил в партизанский отряд пять винтовок и 400 патронов. В боях с полицаями и немцами участвовал четыре раза». 

Меньше чем через год смышленый и ловкий сельский парень был уже в рядах Красной армии. В боях за родную белорусскую землю он тоже не медлил. Читаем из представления к награждению орденом Славы III степени: «30 марта 1944 года в районе деревни Грязовец Паричского района Полесской области во время вражеской контратаки под сильным артиллерийским налетом, рискуя жизнью, спас жизнь командира. И при этом из своего личного оружия (автомата) в близком бою с противником уничтожил до пяти гитлеровцев».

Медаль «За отвагу» Владимиру Атаманчику присвоили за то, что «он при прорыве немецкой обороны на реке Друти показал образец мужества и отваги и под артиллерийским обстрелом противника работал за двух номеров расчета, а также при уничтожении окруженной группировки в лесу убил двух офицеров и четырех солдат». 

Еще две награды были присвоены посмертно: орден Славы II степени и орден Отечественной войны II степени. Причем вторая — за последний бой Владимира. В наградном листе комполка напишет: «Когда находился в боевых порядках пехоты и вел разведку, где обнаружил один бронетранспортер, четыре станковых пулемета, которые огнем нашей артиллерии были уничтожены. Противник приближался к нам, пулеметчик станкового пулемета выбыл из строя. Тогда Атаманчик подполз к пулемету и стал вести огонь, уничтожил при этом до 25 немецких солдат. Контратака была отбита, тов. Атаманчик погиб у пулемета от вражеской пули». 

— Хочется, чтобы ребята, которые сегодня подрастают там, на Жлобинщине, знали: жил на этой земле когда-то такой же простой сельский парень Володя Атаманчик. У него тоже была семья, он также ходил в школу, мечтал и строил планы. Но пришла война, и он без лишних раздумий ушел в партизаны, а оттуда — на фронт. Настоящие герои, способные на подвиги, не сходили со страниц книг или киноэкранов, они были среди нас, — говорит внучатый племянник. — Но беда в том, что имя Владимира Атаманчика нигде не увековечено. Ни на большом воинском захоронении в городе Бранево в Польше, ни на родине — в деревне Антоновке…

Родные возвращаются домой

Имена погибших на фронтах Великой Отечественной земляков в последние годы все чаще и чаще появляются на памятниках во многих белорусских деревнях. Краевед, писатель, журналист Татьяна Конопацкая рассказывает об опыте Лунинецкого района:

— После войны в сельской местности нашего района чаще всего увековечивали память либо убитых во время оккупации мирных жителей, либо бойцов и командиров, которые погибли при освобождении населенного пункта. Однако в ХХI веке благодаря неравнодушию потомков фронтовиков и поддержке местных властей во многих деревнях на уже существующих памятниках стали появляться имена погибших вдали от родных мест земляков. Помню, как в 2009 году в деревне Лобче на торжественной церемонии открытия обновленной стеллы прозвучали очень точные слова: «Наши родные вернулись домой». 

Татьяна Конопацкая обращает внимание, что имена тех, кто ушел на фронт в годы Великой Отечественной и не вернулся домой, увековечены во многих деревнях района.

— Бостынь, Лахва, Вулька-1… Даже в небольшой деревушке Новоселки местные жители объединились ради большого дела, и у них все получилось, — подчеркивает краевед. — Знаю, что подобные общественные инициативы при поддержке государства реализуются и в других регионах. Например, в деревне Мохро Ивановского района на памятнике два списка имен, которые символично озаглавлены «Они погибли за Родину» (речь о мирных жертвах фашизма) и «Они сражались за Родину» (речь о тех, кто ушел на фронт).

Памятник в Вульке-1 в Лунинецком районе, на котором не так давно появились имена земляков, погибших в Великую Отечественную войну.

В ТЕМУ

Кладбище в Бранево, где похоронен Владимир Атаманчик, является самым крупным в Европе мемориалом советским воинам, участвовавшим в Восточно-Прусской операции. На военном захоронении — 20 индивидуальных могил и 22 братские. Там похоронено более 31 тысячи советских солдат и офицеров.

Автор: Анна КУРАК
Фото: Анна КУРАК