И ярость благородная

«Идет война народная, священная война...» То, что это не высокопарные слова популярной песни, а суровая правда, говорят строки из биографий нескольких мирных жителей Стародорожчины...

Комбриг-хирург

Алексей Шуба

Алексей Шуба родился лидером. В годы коллективизации активно агитировал крестьян родной деревни Подоресье за новую жизнь, в 18 лет был избран председателем колхоза. По путевке комсомола окончил рабфак, затем — медицинский институт. В Старых Дорогах молодой главврач больницы лечил земляков, потом — солдат, раненных на войне с Финляндией. В начале Великой Отечественной оказался в окружении. Плен. Побег. И вновь в Старых Дорогах, в белом халате.

Среди пациентов Алексея Ивановича было много молодых здоровых парней. Десятки их он спас от угона в Германию с помощью липовых справок о заразных болезнях. С наиболее надежными Алексей обсуждал план ухода в партизаны. Но не с пустыми же руками идти! И летом 1942 года 12 молодых патриотов с ручным пулеметом, десятком винтовок, наганом и запасом патронов во главе с Алексеем Ивановичем подались в лес. Члены подпольного обкома партии поручили ребятам сформировать отряд «Народные мстители».

Алексей Шуба стал его командиром, друзья-единомышленники — ядром будущего солидного партизанского формирования.

Уже полтора месяца спустя «Народные мстители» разгромили вражеский гарнизон в Синегово, помогли выйти из окружения обессиленному соединению Красной Армии. Потом устроили засаду и уничтожили около трех десятков гитлеровцев, захватили ценные трофеи. Под руководством энергичного вдумчивого главврача отряд быстро вырос в партизанскую бригаду численностью более тысячи бойцов. Потом статисты подсчитают: под командованием Алексея Шубы 100-я партизанская бригада имени Кирова разгромила 6 вражеских гарнизонов, уничтожила 5 самолетов, 247 автомашин, 27 воинских эшелонов, подорвала около 9 тысяч рельсов, ликвидировала более 3550 гитлеровцев и их приспешников.

В особых, тяжелых, ситуациях Алексей Иванович лично делал операции бойцам и командирам. В землянке или под кроной дерева. Дезинфекция самогонкой, нередко она заменяла и наркоз. Ампутация обычной пилой-ножовкой...

Пятнадцатилетняя партизанка

Елена Тишкевич

И при подобных операциях помощником у лесных лекарей часто была юная Елена. В лагере ее только и научили — как делать перевязки, стирать окровавленные бинты, пользоваться йодом... Но дефицит профессионализма помощница компенсировала девичьей лаской, вниманием, искренней заботой о раненых — все это порой было посильнее иного лекарства. Если требовалось, помогала на кухне, выполняла разовые задания.

— Но вначале я была связной, разведчицей, — вспоминает ветеран войны Елена Тишкевич. — В 15 лет окончила школу на одни пятерки, память у меня была замечательная! И вот идем мы с отчимом, как внучка с дедушкой (для этого Николай Игнатьевич отрастил бороду), из нашей деревни Глядовичи в райцентр, а то и в далекий Глуск, видим штабели снарядов, немецкую технику. Отчим говорит: это запомни и это... Потом я все увиденное в точности перенесу на бумагу, ночью придут партизаны, отчим передаст им то, что я нарисовала... И уже потом меня и еще троих наиболее активных девчонок взяли в один из отрядов бригады Шубы, обучили азам первой медицинской помощи.

— Приходилось стрелять в гитлеровцев? — интересуюсь у Елены Николаевны.

— Да, когда немцы устраивали блокаду, вплотную подходили к лагерю, в руки брали оружие все, кто мог, — говорит она. — Приклад винтовки больно бил в худое девичье плечо. На свист пролетавших пуль внимания как-то не обращала. Страшны были вой снарядов, бомб. Особенно после того как одна из них убила сразу командира отряда и комиссара...

Друг деда Талаша

В конце июня сорок первого через Стародорожчину с кровопролитными боями отступали бойцы ослабленной 121-й стрелковой дивизии. Когда бои откатились на восток, Никита Шешко, потомственный лесник преклонного возраста из деревни Гастино, знавший окрестные места, как собственный двор, стал с сыном Андреем сутками пропадать в лесу. Искали раненых. Прятали их от гитлеровцев, кормили, лечили. Собирали и прятали в тайнике брошенное на поле боя оружие, боеприпасы. Встретив осенью в лесу партизан, сказали им:

— Принимайте подарок!..

И достали из тайника четыре ручных пулемета, более полусотни винтовок, около 10 тысяч патронов, несколько ящиков с минами. Бесценный дар для лесных солдат, только начинавших борьбу с врагом в его глубоком тылу!

Дед Талаш и Моисеевич Шешко

— Как вас отблагодарить? — спросил обрадованный командир.

— Очень просто, — ответил дед Никита. — Возьмите меня с сыном в отряд. Не смотрите, что мне скоро восемьдесят стукнет. Я кое-кого и из молодых за пояс заткну, особенно в знании леса, окрестных дорог, людей...

Больше других дедом-партизаном интересовался один из командиров соединения, секретарь Минского подпольного обкома партии Роман Мачульский, уроженец здешней деревни Кривоносы. Оба земляка были влюблены в свою Стародорожчину. Но если Шешко всю жизнь посвятил лесу, то Мачульский боролся за справедливый мир, улучшение жизни простого народа: был культработником, пропагандистом, первым секретарем райкома КП(б)Б... В тылу врага Роман Наумович не только разрабатывал операции, но нередко и сам ходил в атаки. Действовал решительно, яростно. Он помнил, как в его дореволюционном детстве бедствовала семья, когда сгорел их дом, и не мог простить фашистам, сжигавшим целые деревни порой вместе с мирными жителями...

В начале 1943-го командование соединения решило: для боевых операций и молодых достаточно, лети, дед, в Москву и рассказывай о нашей борьбе! В столице Никиту Шешко ждал сюрприз: его поселили в одной гостинице с легендарным дедом Талашом, тоже вывезенным из глубокого тыла на самолете. Старики крепко подружились. Выступали по радио, перед солдатами, уходившими на фронт, в трудовых коллективах, госпиталях. Дед Талаш воспользовался случаем и обратился к «всесоюзному старосте» М.И. Калинину с просьбой выдать ему дубликат ордена Красного Знамени, который у него отобрали фашисты. Награду получил в Кремле.

У Никиты Моисеевича наладились теплые отношения с писателем А.С. Новиковым-Прибоем. Известный литератор не только опубликовал в газете очерк «Партизан Никита Шешко», но и помогал малограмотному сельчанину писать письма родным, партизанам.

Главная награда

О мужестве и стойкости жителей Стародорожчины сегодня напоминают 170 мемориалов, памятников, памятных знаков. За подвиги, проявленные в борьбе с фашизмом, более 4 тысяч жителей района награждены орденами и медалями...

Командир бригады Алексей Шуба, награжденный двумя орденами Ленина, орденами Боевого и Трудового Красного Знамени, после войны стал заслуженным врачом БССР, преподавал в медицинском институте, был главным врачом 1-й клинической больницы Минска. За успехи в организации лечебно-профилактической помощи бывшему партизану присвоено звание Героя Социалистического Труда. В память о замечательном враче у главного входа в клиническую больницу открыли мемориальную доску.

Роман Мачульский — кавалер трех орденов Ленина, ордена Октябрьской Революции, двух орденов Отечественной войны I степени, ордена Трудового Красного Знамени, в мирное время избирался первым секретарем Пинского обкома партии, был председателем Брестского облисполкома. Роман Наумович — Герой Советского Союза.

Елена Тишкевич, окончив фельдшерско-акушерское учреждение, лечила жителей Любанщины, вышла замуж за работника «Беларуськалия», переехала в Солигорск. И более десяти лет вместе с шахтерами Третьего рудника опускалась в подземелье, оказывала им первую, самую необходимую медицинскую помощь. Не так давно на 93-ю годовщину Елены Николаевны собралось большое шумное семейство. Радовалась именинница: каждый ее потомок получил образование по желанию и способностям — медицинский работник, шахтер... И хотя у женщины за партизанское прошлое есть орден и медали, самой высокой наградой за свою тревожную, опасную, порой кровавую юность она считает счастливую жизнь своих детей и внуков. Жизнь под мирным небом.